Неточные совпадения
И шагом едет в чистом поле,
В мечтанья погрузясь, она;
Душа в ней долго поневоле
Судьбою Ленского полна;
И мыслит: «Что-то с Ольгой стало?
В ней сердце долго ли страдало,
Иль скоро слез прошла пора?
И где теперь ее сестра?
И где ж беглец людей и света,
Красавиц модных модный враг,
Где этот пасмурный чудак,
Убийца
юного поэта?»
Со временем отчет я вам
Подробно обо всем отдам...
От хладного разврата света
Еще увянуть не успев,
Его
душа была согрета
Приветом друга, лаской дев;
Он сердцем милый был невежда,
Его лелеяла надежда,
И мира новый блеск и шум
Еще пленяли
юный ум.
Он забавлял мечтою сладкой
Сомненья сердца своего;
Цель жизни нашей для него
Была заманчивой загадкой,
Над ней он голову ломал
И чудеса подозревал.
Еще страшнее, кто уже с идеалом содомским в
душе не отрицает и идеала Мадонны, и горит от него сердце его и воистину, воистину горит, как и в
юные беспорочные годы.
Чистые в
душе и сердце мальчики, почти еще дети, очень часто любят говорить в классах между собою и даже вслух про такие вещи, картины и образы, о которых не всегда заговорят даже и солдаты, мало того, солдаты-то многого не знают и не понимают из того, что уже знакомо в этом роде столь
юным еще детям нашего интеллигентного и высшего общества.
Мимолетные,
юные, весенние увлечения, волновавшие
душу, побледнели, исчезли перед ним, как туманные картины; новых, других не пришло.
Сколько слез утерла она, сколько внесла утешений не в одну разбитую
душу, сколько
юных существований поддержала она и сколько сама страдала.
Она худеет; видно, что все эти вещи тревожат
юную ее
душу, Мишу послали ревизовать тракт от Охотска до Аяна.
В тесной комнате рождалось чувство духовного родства рабочих всей земли. Это чувство сливало всех в одну
душу, волнуя и мать: хотя было оно непонятно ей, но выпрямляло ее своей силой, радостной и
юной, охмеляющей и полной надежд.
Так, молодой князь Букиазба, уже в четырнадцатилетнем возрасте, без промаху сажал желтого в среднюю лузу; и однажды, тайно от родителей, поступил маркёром в Малоярославский трактир, за что был высечен; молодой граф Мамелфин столь был склонен к философским упражнениям, что, имея от роду тринадцать лет, усомнился в бессмертии
души, за что был высечен; молодой граф Твэрдоонто тайком от родителей изучал латинскую грамматику, за что был высечен; молодой подпрапорщик Бедокуров, в предвидении финансовой карьеры, с
юных лет заключал займы, за что был высечен.
Семейства нашего позор,
Рожденный карлой, с бородою,
Мой дивный рост от
юных дней
Не мог он без досады видеть
И стал за то в
душе своей
Меня, жестокий, ненавидеть.
Рыбак и витязь на брегах
До темной ночи просидели
С
душой и сердцем на устах —
Часы невидимо летели.
Чернеет лес, темна гора;
Встает луна — все тихо стало;
Герою в путь давно пора.
Накинув тихо покрывало
На деву спящую, Руслан
Идет и на коня садится;
Задумчиво безмолвный хан
Душой вослед ему стремится,
Руслану счастия, побед,
И славы, и любви желает…
И думы гордых,
юных лет
Невольной грустью оживляет…
Но, други, девственная лира
Умолкла под моей рукой;
Слабеет робкий голос мой —
Оставим
юного Ратмира;
Не смею песней продолжать:
Руслан нас должен занимать,
Руслан, сей витязь беспримерный,
В
душе герой, любовник верный.
Упорным боем утомлен,
Под богатырской головою
Он сладостный вкушает сон.
Но вот уж раннею зарею
Сияет тихий небосклон;
Всё ясно; утра луч игривый
Главы косматый лоб златит.
Руслан встает, и конь ретивый
Уж витязя стрелою мчит.
Вам не поздно учиться, ведь
душа у вас ещё
юная, и так мучительно видеть, как вы плохо живёте, как пропадает хорошее ваше сердце, нужное людям так же, как и вам нужно хорошее!
Но в
юных летах лучше с ней проститься,
Пока
душа привычкой не сроднится
С ее бездушной пустотой...
— В столь
юные годы!.. На утре жизни твоей!.. Но точно ли, мой сын, ты ощущаешь в
душе своей призвание божие? Я вижу на твоем лице следы глубокой скорби, и если ты, не вынося с душевным смирением тяготеющей над главою твоей десницы всевышнего, движимый единым отчаянием, противным господу, спешишь покинуть отца и матерь, а может быть, супругу и детей, то жертва сия не достойна господа: не горесть земная и отчаяние ведут к нему, но чистое покаяние и любовь.
Веселый, громкий шум труда,
юная красота весенней природы, радостно освещенной лучами солнца, — все было полно бодрой силы, добродушной и приятно волновавшей
душу Фомы, возбуждая в нем новые, смутные ощущения и желания.
Что делать Юрию? — в деревне, в глуши? — следовать ли за отцом! — нет, он не находит удовольствия в войне с животными; — он остался дома, бродит по комнатам, ищет рассеянья, обрывает клочки раскрашенных обоев; чудные занятия для
души и тела; — но что-то мелькнуло за углом… женское платье; — он идет в ту сторону, и вступает в небольшую комнату, освещенную полуденным солнцем; ее воздух имел в себе что-то особенное, роскошное; он, казалось, был оживлен присутствием
юной пламенной девушки.
В то время сторож полуночный,
Один вокруг стены крутой
Свершая тихо путь урочный,
Бродил с чугунною доской,
И возле кельи девы
юнойОн шаг свой мерный укротил
И руку над доской чугунной,
Смутясь
душой, остановил.
Блажен, кто прост и чист
душою,
Чей дух молитве не закрыт,
Кто вместе с
юною землею
Творца миров благодарит,
Но мыслью, вечно восходящей,
Не в жизни ищет идеал,
И кто
души своей любящей
Упорно к ней не приковал!
В
душе Плодомасова произошел совершенный поворот; тех нежных и застенчивых чувств, которыми она недавно была полна к
юной пленнице, теперь в ней не оставалось и слабого следа.
Во граде Святого Петра воскресали для них священные тени Героев и мудрецов Греческих; во граде Святого Петра
юные сердца их бились при имени Термопил и Маратона; во граде Святого Петра они беседовали с Платоном и Ксенофонтом; воображая древнюю славу Греции, стремились
душою к святым местам ее; воображая настоящее унижение страны их, радовались пребыванию своему в стране великих дел и Героев.
Там любовь и кротость должны ласкою образовать
юное сердце для всех женских добродетелей; там чувствительность и нежность, обращенные в приятную науку, расцветают в
душе от примеров и наставлений.
Он убивает старцев и детей,
Невинных дев и
юных матерей
Ласкает он кровавою рукою,
Но жены гор не с женскою
душою!
Красой и счастьем
юных лет
Моя
душа не дорожила...
— Нет, какой я льстец — старик… хилый… слабый… я могу только в
душе восхищаться
юными розами и впивать их дыхание.
Юная Ксения не уступает матери в знаках наружного спокойствия, но только не может разлучиться с нею, укрепляясь в
душе видом ее геройской твердости.
Правда, с течением времен родились в
душах новые страсти, обычаи древние, спасительные забывались, и неопытная юность презирала мудрые советы старцев; тогда славяне призвали к себе, знаменитых храбростию князей варяжских, да повелевают
юным, мятежным воинством.
Но между них он отличал одну:
В ней было всё, что увлекает
душу,
Волнует мысли и мешает сну.
Но я, друзья, покой ваш не нарушу
И на портрет накину пелену.
Ее любил мой Саша той любовью,
Которая по жилам с
юной кровью
Течет огнем, клокочет и кипит.
Боролись в нем желание и стыд;
Он долго думал, как в любви открыться, —
Но надобно ж на что-нибудь решиться.
Ужели долгая тюрьма,
Ограбив сердце без пощады,
Душе моей не даст отрады
В воспоминанье
юных лет?
Но это происходило от другой причины: его занимал юноша; как искренно, горячо желалось ему, чтоб он перенес унижение, чтоб остался верен избранному поприщу: тогда он перельет в него всю
душу; ему нужен чистый,
юный человек.
Солнце уже склонялось к западу, пышная природа Юга была во всей красе своего вечного лета, когда в длинной платановой аллее, обвитой каменною оградой монастыря, показался игумен с
юным другом своим, Феодором; уже неоднократно изливал он долго страдавшую
душу свою в этот чистый сосуд, сосуд церковный, божий.
Певец чистой, идеальной женской любви, г. Тургенев так глубоко заглядывает в
юную, девственную
душу, так полно охватывает ее и с таким вдохновенным трепетом, с таким жаром любви рисует ее лучшие мгновения, что нам в его рассказе так и чуется — и колебание девственной груди, и тихий вздох, и увлаженный взгляд, слышится каждое биение взволнованного сердца, и наше собственное сердце млеет и замирает от томного чувства, и благодатные слезы не раз подступают к глазам, и из груди рвется что-то такое, — как будто мы свиделись с старым другом после долгой разлуки или возвращаемся с чужбины к родимым местам.
Когда всю ночь я в шумном круге
Сидел и хохотал с истерзанной
душой,
Искал ли я в тебе как в друге
Надежды, жалости?.. бывал ли я с тобой
Таков, как иногда бываю
Один с моим творцом, когда под гнетом бед
За преступленья
юных лет
Я, горько плача, умоляю?
Здесь тягостный ярем до гроба все влекут,
Надежд и склонностей в
душе питать не смея,
Здесь девы
юные цветут
Для прихоти бесчувственной злодея.
Те зрелища, которые переносит старец, привыкший видеть порочность людей, наполняют невыносимым негодованием
душу юную, деликатную и чистую.
Мы в жизнь вошли с прекрасным упованьем,
Мы в жизнь вошли с неробкою
душой,
С желаньем истины, добра желаньем,
Любовью, с поэтической мечтой;
И с жизнью рано мы в борьбу вступили,
И
юных сил мы в битве не щадили.
Но мы вокруг не встретили участья,
И лучшие надежды и мечты,
Как листья средь осеннего ненастья,
Попадали, и сухи и желты…
Цветите,
юные! И здоровейте телом!
У вас иная жизнь, у вас другой напев.
А я пойду один к неведомым пределам,
Душой бунтующей навеки присмирев.
Он ощущал потребность
юной, отзывчивой
души немедленно поделиться своими ощущениями смутного восторга и оттого, что восход так хорош, и оттого, что ему самому так полно чувствуется и хочется весь мир обнять, и он подошел к своему приятелю — Бастрюкову, который, выкурив трубочку, стоял у борта, посматривая на океан, и проговорил...
— Учитесь и работайте. Из вас сможет выйти дельный морской офицер, хоть вы и высказываете глупости о войне. И нельзя в ваши годы не говорить таких глупостей: в них сказывается
юная, честная
душа… Можете идти!
С тех пор они не только не пытались спасти Володину
душу, но и не заговаривали с ним и вообще избегали Ашанина. Только по временам они бросали недовольные взгляды на
юного схизматика, который так ехидно провел их.
Нан замолкла, потрясенная своей исповедью, а Дуня с расширенными зрачками и с улыбающимся застенчивым лицом ловила каждое слово
юной баронессы. Ее детское сердечко билось спокойно и ровно, не сознавая всей важности такой любви, но чужое счастье захватило эту маленькую впечатлительную
душу.
Ему и в голову не приходило, что он самое свежее свое бесчестие вез с самим собою, да и кто бы решился заподозреть в этом влаственную красоту Глафиры, взглянув на прилизанного Ропшина, в
душе которого теперь было столько живой, трепещущей радости, столько юношеской гордости и тайной, злорадной насмешки над Висленевым, над Гордановым и над всеми смелыми и ловкими людьми, чья развязность так долго и так мучительно терзала его
юное, без прав ревновавшее сердце.
«Гармония — вот жизнь; постижение прекрасного
душою и сердцем — вот что лучше всего на свете!» — повторял я его последние слова, с которыми он вышел из моей комнаты, — и с этим заснул, и спал, видя себя во сне чуть не Апеллесом или Праксителем, перед которым все девы и
юные жены стыдливо снимали покрывала, обнажая красы своего тела; они были обвиты плющом и гирляндами свежих цветов и держали кто на голове, кто на упругих плечах храмовые амфоры, чтобы под тяжестью их отчетливее обозначалися линии стройного стана — и все это затем, чтобы я, величайший художник, увенчанный миртом и розой, лучше бы мог передать полотну их чаровничью прелесть.
Сам капитан Любавин был еще молод. Его относительно солидный чин и знаменательный крестик Георгия, который он носил на груди, были приобретены им еще в Японскую кампанию, где он отличился в рядах армии, будучи совсем еще
юным офицером. И горячий порыв обоих юношей-подростков тронул его до глубины
души, найдя в нем, молодом и горячем воине, полное сочувствие.
Взойдя по исковерканному пожаром или орудийными снарядами крылечку, Игорь и Милица очутились в небольшой горенке с огромной печью в углу. В другом углу висело распятие, украшенное засохшим венком из полевых цветов. Часть потолка отсутствовала совсем и кусок голубого неба глядел внутрь избушки. Там не было ни
души. Уставшие до полусмерти, оба
юные разведчики опустились на лавку.
Капитан Любавин был потрясен до глубины
души этим порывом. Он положил руку на плечо своего
юного разведчика. Неизъяснимое выражение радостной гордости легло на его мужественные черты. Он окинул взглядом толпившихся кругом него офицеров и произнес с глубоким волнением в голосе, обращаясь к Милице...
— Жаль мне ее стало… Если позволите поговорить по
душе, такая она
юная и беспомощная… Опять же — единственная наследница своего отца… На нее охотников немало будет, на ее приданое.
«Тетка детей скорбела; я (Исмайлов) раздражался; та делала нашему супостату выговоры и замечания и раз сказала даже, чтобы он перестал посещать нас, а я вооружился против него всею силою науки и здравого смысла. Часто я низлагал его своим или его же собственным орудием, и дети более слушали нас, чем его, но острые мысли не могли не западать в
юные их
души».
Ордынцев старался утешить Веру Дмитриевну. Но от его слов в нем самом исчезла досада за «Каноссу», и она стала мила ему, с ее открытою
душою и
юным, девическим взглядом. Вера Дмитриевна молча, с затуманившимся лицом, смотрела на море.
В отряде уже знали, как отнесся генерал к раненому молодому офицеру, любимому солдатами за мягкость характера, за тихую грусть, которая была написана на
юном лице и в которой чуткий русский человек угадывал душевное горе и отзывался на него
душою. Такая сердечность начальника еще более прибавляла в глазах солдат блеска и к без того светлому ореолу Суворова.